В один из своих приездов в столицу Венгрии я сняла квартиру на улице Дохань (в переводе — Табачников) прямо напротив самой большой синагоги Европы и третьей по величине на планете!
Она — красавица в необычном стиле, который часто почему-то называют псевдомавританскм, хотя это не совсем так… Впрочем, неважно. Ведь именно такая нетипичность и уберегла здание от полного уничтожения во время гитлеровской оккупации Венгрии: сорокаметровые башни с куполами-луковками ну просто отлично годились для создания радиовышек. Так что в синагоге немцы разместили… свой штаб!
Но всё же в течение войны 27 бомб поразили здание. Оно всё больше приходило в упадок, стояло полуразрушенным, пока не пал уже и коммунистический режим.
И только в начале 90-х началась реставрация. Деньги собирали всем миром, но бОльшую часть пожертвовала Эсте Лаудер (по маме — Розенталь, кстати, именно в Будапеште широчайший ассортимент в магазинах ее бренда), а также знаменитый актер Тони Кёртис (та самая Джозефина из «В джазе только девушки»).
Несколько лет — и синагога как новенькая, при этом не отличить от рисунков середины 19 века!
Правда, орган, на котором играли Лист и Сен-Санс (да, ещё одна необычность — в этой синагоге есть орган), заменили на более современный, зато чудом сохранились старинные витражи — в войну их спрятали в мешки с песком, и аутентичные скамьи — они когда-то были просто сброшены в подвал и тем спасены — даже сейчас выглядят на удивление славно, добротно, по-новому. И лишь фамильные таблички на скамьях напоминают, что эти места принадлежали людям, которых унесла Катастрофа…
А неподалеку расположен парк, где растет только одно дерево. А также сад, который на самом деле кладбище.
Вообще-то в иудейской традиции не принято хоронить возле синагог, но будапештская — единственное исключение.
В 44-м году в местном гетто были расстреляны, погибли от эпидемий, голода и холода тысячи человек, их тела подолгу просто лежали на улицах без погребения.
Зимой 45-го после освобождения гетто во дворе синагоги было обнаружено три тысячи тел и столько же на соседней площади — все они покоятся в братских могилах в саду, а родственники погибших приносили и продолжают приносить таблички с именами.
Ещё больше имён на заднем дворе — в мемориальном парке Рауля Валленберга, посреди которого «растет» Дерево жизни — стальная плакучая ива работы скульптора Имре Варга. На иве 550 тысяч листочков, на каждом листочке — имя. Столько венгерских евреев было уничтожено во время Холокоста.
Я захотела подойти ближе к «стволу» — коснулась одной ветки, случайно задела плечом другую, третью… Всё дерево издало холодно-мертвенный металлический скрежет — болезненный, пугающий, сводящий с ума, будто ива плакала тысячами голосов с того света.
В этот момент, как уже бывало, на меня обрушилась вся противоестественность, ужас, чудовищность произошедшего. И я поняла (опять же в который раз), почему от этого не смогли отвернуться те, кого называют Праведниками Мира.
Их память также почтили в парке — рядом стоит стела, на которой выбиты фамилии нескольких десятков самых известных спасителей венгерских евреев: конечно, Рауль Валленберг, Карл Лутц, Джорджо Перласка, Анджело Санц-Бриц… Все сплошь дипломаты — в общем, те, у кого был нужный ресурс. А ещё бесстрашие, немалая доля авантюризма, самоотверженность, человечность… И сложные, часто несправедливые судьбы.
Лутца немцы пытались убить, чтоб не путал им карты, а после войны родная Швейцария его же обвинила в превышении полномочий — за то, что помогал евреям эмигрировать в Палестину.
Перласка сперва был убежденным фашистом — поддерживал Муссолини и воевал за Франко, а оказавшись в Будапеште… не смог пройти мимо страданий евреев и сам вызвался помогать послу Санц-Брицу выдавать им на свой страх и риск испанские паспорта, опекал своих «подопечных», каждый день принося им еду и лекарства, спасая от венгерских нацистов.
Тем же занимался его товарищ, шведский посланник Рауль Валленберг, он же каким-то немыслимым образом убедил Адольфа Эйхман не взрывать будапештское гетто и таким образом спас сто тысяч жизней!
…В конце войны Валленберга похитили СМЕРШевцы, доставили в Москву, на Лубянку, где чекисты просто убили дипломата, так и не сумев заставить его сотрудничать.
Перласка долгие годы жил в безвестности и нищете — он никому не рассказывал, что сделал, и только спустя сорок лет после войны мир узнал о его заслугах благодаря группе венгерских евреев. Италия, Венгрия, Израиль вручили ему государственные награды, торжественно признали Праведником Мира… Перласке было тогда 79 лет, он скончался спустя три года — надеюсь, счастливым.
«Справедливости нет, только памяти хрупкая ось».
