Собор Святого Стефана
Для начала, как и положено, про символ и сердце города — собор Святого Стефана, который местные ласково называют Штеффи. Вечно не умещающийся в кадр, открытый всем ветрам исполин в затейливом каменном кружеве. В нем множество мелких деталей — глаза разбегаются, много спорящих между собой стилей, а еще тайн выше крыши — за восемь-то столетий. Хотя крыша та тоже высока, во времена Габсбургов ни одно здание в империи не могло превосходить высотой Южную башню собора. По сравнению с ней, честно говоря, даже Северная башня смотрится жалко, да и легенда у нее сомнительная — дескать, мастер Пухсбаум хотел построить башню в рекордные сроки и для того заключил договор с дьяволом, однако, как это часто бывает с адскими контрактами, что-то пошло не по плану — мастер исчез, а башня рухнула. Потом ее все же возвели и даже соорудили лифт, который теперь возит ленивых туристов на смотровую площадку. Но это слишком ординарно, так что я предпочитаю пеший путь к вершине собора по узкой — кошмар клаустрофоба! — бесконечной винтовой лестнице Южной башни. Одно из лучших, по-моему, мест в городе. Раньше говорили: «С крыши Святого Стефана видна вся Европа». Насчет всей не знаю, но вид, безусловно, шикарный, да еще можно вблизи рассмотреть веселенькую черепицу кровли — пестрые ромбы.
Правда, после такого подъема-спуска, особенно жарким летом, хочется сесть на каменный парапет собора и остаться навечно вплавленной в венский камень, как бабочка в янтарь. А кругом будет шуметь какая-нибудь демонстрация или шоу — неизменный атрибут Штефансплац. Кстати, скорей всего именно туда мы ехали с другом, ведь площадь Стефана — главная точка отсчета, где сходятся все венские пути.
Городской парк
Зимой и летом одним цветом? Конечно же, золотой Штраус в Городском парке Вены. Хотя парк это слишком сильно сказано — скорее садик в английском стиле, каким он и задумывался: извилистые дорожки, пруд, фонтаны, кустарники и клумбы. Пенсионеры отдыхают на лавочках, красивые восточные мужчины гуляют с детьми — те кормят уток и гоняют голубей, изящные восточные девушки в хиджабах и никабах снимают селфи (ничего, что на фото порой видны только глаза — зато какие!), а туристы, коих на удивление немного, толпятся у статуи Иоганна в мраморной арке. Хотя он там не один такой композитор — компанию ему составляют изваяния Брукнера, Шуберта, Легара и Штольца, спрятанные по закоулкам Штадтпарка.
Играет ли в городском саду духовой оркестр — бог весть, сама не видела, но вот симфонические коллективы можно встретить регулярно: они выступают в Курсалоне — бывшем спа-павильоне, где в 19-м веке пили минеральную водичку и давал концерты Штраус-младший. Сейчас в теплое время года выступления проходят прямо на открытом воздухе, собирая толпы зрителей под звуки «Сказок Венского леса».
А мой местный фаворит — чудесный мужик с аккордеоном, который почему-то носит лошадиную маску, напоминая незадачливого ткача Основу из «Сна в летнюю ночь», голову которого проказник-эльф Пак превратил в ослиную. Чаще всего аккордеониста-анонима можно увидеть у моста через речку Вену, протекающую в парке. Хотя река по факту скорее полупересохший ручей, да и мост на самом деле не мост, а портал подземного коллектора. Помните знаменитый «тоннель Гарри Лайма» из британского детектива-нуар конца 40-х «Третий человек»? Вот это он и есть! Днем у арочного входа в коллектор молодежные группы снимают атмосферные клипы в соответствующем антураже, а по вечерам там собираются всякие пролетарии и зловеще подсвеченный портал начинает напоминать врата в царство мертвых.
За настоящими же воротами парка шумят современные районы и вырастают небоскребы — он находится на самой границе Внутреннего города, островок уюта и спокойствия. Одно из любимейших мест в Вене.
Бельведер
В любой непонятной ситуации иди в Бельведер — такое у меня венское правило. Это место всегда действует очень благотворно и помогает справиться с грустью и хандрой. Бельведер — два самых прекрасных в городе дворца (оба некогда принадлежали принцу Евгению Савойскому), разделенные милейшим каскадным парком во французском стиле: с водопадами и фонтанами, живыми изгородями и симметричными цветниками, в общем, всем, что полагается.
Верхний дворец я люблю за его «три К» — Климта, Кокошку, кофе (ну правда очень хороший, пускай стоит в этом ряду), а Нижний — за отменную коллекцию бидермайера и золотой кабинет. Но лучше всего парк. Там можно бродить часами, рассматривая статуи веселых танцовщиц и непроницаемых сфинксов. В такие моменты я проигрываю в голове адажио из Девятой симфонии Брукнера — это последняя музыка, которую создал композитор. Конец жизни он провел именно в Бельведере — Антону Брукнеру как придворному органисту предоставили одноэтажный флигель в Нижнем дворце, поскольку у него уже не было сил подниматься на четвертый этаж своей прежней квартиры на Хесгассе. А в новом жилище Брукнер почувствовал себя значительно лучше и тоже полюбил гулять по парку, только он во время прогулок еще пересчитывал листья на деревьях и камни на дороге — так уж проявлялся невроз.
В Бельведере Брукнер пытался завершить Девятую симфонию и в свой последний день также работал за роялем над финалом, однако не судьба… Теперь при исполнении произведения его всегда заканчивают величественным адажио. Там есть удивительная, моя любимая тема — сперва умиротворенная, на грани отрешенности, а потом сменяемая озарением. Брукнер называл ее темой прощания с жизнью. Вот она как раз очень хорошо приводит мысли в порядок. Как же мне не хватает сейчас моего Бельведера.
