В многоликой Праге даже милостыню просят на пяти языках разом: попрошайничество — одна из древнейших чешских профессий. Самая многочисленная стайка нищих всегда сидит возле собора Кирилла и Мефодия на Рессловой улице — это главный в городе православный храм, кафедра митрополита, так что прихожан и туристов всегда толпы. В общем, хлебное место — порой за него аж вспыхивают драки среди папертников. Но духовенство их не прогоняет и дает приют, хотя именно здесь как нигде знают цену милосердию — в 1942-м году храм стал убежищем для офицеров чехословацкого Сопротивления, и закончилось это кровавой драмой. Сейчас в крипте, вход в которую прямо под лежбищем нищих, находится вход в музей памяти тех событий со страшным названием «гейдрихиана».
Генерал-полковник Рейнгард Гейдрих по прозвищу Вешатель возглавлял РСХА — политическую разведку Третьего рейха. Он был хорошим скрипачом, истинным арийцем и совершенно безумным антисемитом, одним из архитекторов Холокоста.
В 1938-м под общемировое молчание Гитлер аннексировал Судетскую область, а через полгода на месте свободной Чехии возникло марионеточное государство — Протекторат Богемии и Моравии, имперским протектором которого стал Гейдрих, сразу начавший испытывать свои таланты на местном населении. Словом, превосходный кандидат для громкого политического убийства — так сказать, чтобы поднять престиж Сопротивления.
Покушение на Гейдриха было спланировано находившимся в Англии чешским «правительством в изгнании» при участии британского Управления специальных операций, кодовое название придумали остроумное — Антропоид, то есть «подобный человеку».
В декабре 41-го под самый новый год в пригороде Праги высадились три группы чехословацких парашютистов, в их числе Йозеф Габчик и Ян Кубиш, которые и должны были совершить «акцию». Строго говоря, убить Гейдриха было не так чтоб очень сложно — он каждый день ездил одной и той же дорогой в свою резиденцию в центре города на автомобиле без охраны. Тем не менее, это покушение стало одним из самых нелепых в истории. 27 мая 1942-го в пригороде Либень на повороте Кубиш и Габчик ждали авто рейхспротектора. Габчик попытался застрелить Гейдриха в упор, но патрон заклинило. Кубиш метнул в машину бомбу, но промахнулся — она ранила его самого, попутно задев Гейдриха. Шофер бросился в погоню, но и его пистолет дал осечку, — диверсанты сумели скрыться. Раненого Гейдриха доставили в госпиталь и успешно прооперировали, однако через неделю он таки умер — от заражения внутренних органов.
После этого страну утопили в крови. По данным одного из докладов гестапо были немедленно расстреляны почти полторы тысячи чехов — просто в качестве возмездия. По той же причине сравняли с землей, в буквальном смысле, шахтерский поселок Лидице. Все это время Габчик с Кубишем и еще пятеро парашютистов из спецгрупп укрывались в православном соборе Кирилла и Мефодия — их спрятал в крипте отец Владимир Петржек с ведома настоятеля Вацлава Чикла и чешского епископа Горазда. Та крипта — метров десять в длину, три в ширину и под потолком справа от входа узкое окошко, через которое потом чехи отстреливались от гестаповцев — на стене собора с противоположной стороны и сейчас можно увидеть выбоины от немецких пуль. В крипте они провели больше трех недель и вряд ли были бы обнаружены, но парашютистов выдал их же товарищ из Сопротивления, Карел Чурда — за полмиллиона рейхсмарок.
Ранним утром 18 июня собор окружили восемь сотен гестаповцев, завязался неравный бой — семеро парашютистов отстреливались почти семь часов. Когда у каждого из бойцов, кроме погибшего от ран Кубиша, оставалось по патрону, они застрелились, чтобы не попасть в немецкий плен. Старшему из них, Габчику, было 30 лет, а младшему — сержанту Йозефу Бублику — всего 22, он был из поколения родившихся в уже свободной Чехословакии и погиб за ее свободу.
Однако после гибели парашютистов репрессии не закончились — в тот же день были арестованы клирики собора: настоятель Вацлав Чикл, священник Владимир Петржек, староста Ян Зонневенд и пономарь Вацлав Орнест, а также их семьи. Когда об этом узнал Епископ Чешский Горазд, который в тот момент находился в безопасности в Берлине, он тотчас вернулся в Прагу и заявил, что разделит любую участь, которую понесут его клирики. В начале сентября все они были расстреляны, Чешская православная церковь запрещена, ее имущество конфисковано, а храмы закрыты.
Все эти зверства не проходили бесследно, ненависть рождала ненависть и готовила почву для будущей мести — уже после войны, летом 1945-го, чехи в свою очередь устроили массовый террор против судетских немцев: погибло 19 тысяч человек и было выселено 3 миллиона. Круговорот зла в природе замкнулся.
Хотя в конечном итоге справедливость восторжествовала (насколько это вообще возможно) — в чешских землях возродили православную церковь, епископа Горазда причислили к лику святых, предателя Чурду судили и повесили, Лидице отстроили заново, чехи и немцы подписали декларацию об осуждении чешской стороной актов насилия при выселении судетских немцев, а в соборе Кирилла и Мефодия создали мемориал и музей в честь всех погибших во время «гейдрихианы» бойцов Сопротивления, мирных жителей и священников. Будете рядом — загляните.
