VIII Московская биеннале современного искусства

И вновь о недавнем юбиляре — режиссере Чернякове, только теперь с неожиданного ракурса. Уже немногие, наверное, помнят, что осенью-зимой 2019-2020 проходила Восьмая Московская биеннале современного искусства, а в качестве куратора ее основного проекта в Новой Третьяковке выступил не кто иной, как Дмитрий Черняков.

Когда-то давно я публиковала пару кадров с выставки, а теперь решила основательно взяться за тот альбом, тем более сегодня в России проходит «Ночь музеев», пускай и в виртуальном режиме, так что это мой посильный вклад в акцию. И одновременно возможность взглянуть на всё происходившее с некоторой дистанции и спокойно, поскольку, когда биеннале только открывалась, обстановка вокруг нее была напряженная — скандал зрел еще с 2017-го года из-за комиссара Юлии Музыкантской, которую бывшие участники обвиняли в неэтичном поведении и нарушении финансовых договоренностей. Потому многие СМИ и часть профессионального художественного сообщества Восьмую биеннале в принципе бойкотировали, а все-таки побывавшие судили довольно строго.

На самом деле формат основного проекта, называвшегося «Ориентирование на местности», и правда вышел не биеннальным в привычном понимании слова. А Дмитрий Черняков, будучи, несомненно, большим художником и профессиональным сценографом, с особенностями кураторской деятельности при этом не очень знаком. Потому у него получилась классическая музейная выставка — очень любопытная, богатая, охватывающая широкий срез тем, отвечающих проблемам современности, от борьбы с терроризмом и защиты экологии до прав женщин.

Львиная доля экспонатов приехала из венской «Альбертины» — сплошь классики второй половины 20 века (что тоже нетипично для биеннале): серия «Крестный путь» Германа Нитча, полотна Георга Базелица, Нео Рауха, Герарда Рихтера, Алекса Каца, деревянные скульптуры Стефана Балкенхола и Тони Мателли… Примерно треть работ была авторства российских художников, остальные из разных частей света: цветной лабиринт Рашида аль Кхалифа, напоминающий извилистые улицы его родного Бахрейна, инсталляция «Реквием по падающему человеку» Харма Вейстры и Эдди Бала, самый фотогеничный объект выставки — очаровательная банда цветных медвежат в перьях от американской художницы Паолы Пиви, красочная и в то же время тревожная картина без названия китайца Лицзюнь Фана, творящего в жанре «циничного реализма», работы двух принцесс: гламурная видеоинсталляция Лейлы Алиевой — дочери президента Азербайджана, а также весьма провокативный для восточной культуры проект на тему гендерных стереотипов Халлы бинт Халид — художницы-феминистки и самой настоящей саудовской принцессы.

Для отобранных проектов Черняков вместе с архитектором Сергеем Чобаном придумали особое, пускай и немного камерное пространство — «белый город художников» с «площадями» и домами-павильонами (для некоторых куратор еще и подбирал музыку), где работы могли бы взаимодействовать друг с другом: вступать в диалоги цвета, Запада и Востока, титанов и молодых авторов.

Наиболее впечатляющей вышла «площадь», посвященная проблемам чрезмерного потребления, где одна из самых известных работ Тони Мателли — скульптурная композиция «Пара» — расположилась рядом с документальным проектом «Утилизация» Павла Отдельнова, проследившего путь мусора от корзины до громадных свалок; дополнил пейзаж собранный из старых брошенных вещей покосившийся домик Алексея Луки, а также «Минута до пробуждения» Егора Плотникова — бумажная скульптура уснувшего зрителя, символизирующая потребление нами огромного количества ненужной информации.

А самой мощной на биеннале, на мой вкус, получилась инсталляция Андрея Кузькина «Молельщики и герои» — из хлеба и собственной крови художника. На фоне ее грандиозности и трагизма мерк, пожалуй, даже знаменитый и дорогущий Базелиц, размещенный в том же павильоне. Хотя пишу эти слова и понимаю, что всё бы отдала, чтобы сейчас отправиться в Альбертину и вновь взглянуть на собрание работ великого немецкого неоэкпрессиониста… Музей, кстати, уже 27 мая собирается открыться ;)