Один из самых расхожих портретных сюжетов начиная с эпохи Возрождения и аж до постимпрессионизма — изображение девушки с мандолиной в руках. Этот чарующий инструмент с занятной историей и уважаемыми «предками» еще в XVI веке разошелся по всей Европе, но все-таки самым любимым остался у итальянцев — звонкий и приятный мандолинный звук до сих пор ассоциируется с народной песенностью Италии. Действительно, для неаполитанской мандолины сочинялись самые известные серенады, песни и танцы, потому она завоевала широкую популярность среди простого люда. А вот миланская (она же барочная) мандолина была скорее инструментом аристократии и с распространением своей «родственницы» из Неаполя постепенно ушла в тень к середине XVIII столетия.
Тем не менее, искусство исполнительства на мандолине неуклонно развивалось, для нее писали произведения не только итальянские композиторы — Вивальди, Скарлатти, Паизиелло, но и Телеман, и Бетховен. Она проникла на оперную сцену и в симфонические оркестры, обрела признание и любовь в России — правда, лишь до революции, потом ее место заняли оркестры русских народных инструментов, так что на сегодняшний день ряды русских мандолинистов немногочисленны.
Однако в течение последних десятилетий в нашей стране идет возрождение этого старинного инструмента, а благодаря небывалому интересу к музыке барокко и аутентичному исполнительству недавно в Москву приехал знаменитый барочный ансамбль из Люксембурга — «Artemandoline». Его руководитель — известный педагог, исследователь и один из ведущих мандолинистов современности Хуан Карлос Муньос провел авторский курс с 24 по 27 мая в МГИМ им. А. Г. Шнитке в рамках образовательного проекта «Школа мастерства «Art of mandolin», организованного доцентом Института, прекрасной домристкой Кристиной Шарабидзе.
А эффектным финалом этого визита в Москву стал концерт ансамбля в Соборной палате Московского епархиального дома, открывший 27 мая Третий международный фестиваль «Абсолютное барокко», который проводится благотворительным фондом Belcanto.
Надо отметить, выбор места оказался идеальным: относительно недавно распахнувшая свои двери для публики Соборная палата в Лиховом переулке — это зал с одной из лучших, как мне кажется, акустик в столице, светлый, атмосферный, в котором даже скромные коллективы звучат отлично, а выдающиеся — волшебно. И во время выступления «Artemandoline» ощущение чуда усиливалось с каждой секундой! Начать с того, что сами барочные мандолины будто произведения искусства: утонченные и изящные, с филигранно выполненными затейливыми «кружевными» инкрустациями, в общем, изумительные экземпляры, на которых играли создатели ансамбля — уже упомянутый Хуан Карлос Муньос, а также Мари Фе Павон (причем, по старинке птичьими перьями, что давало звонкий и в то же время нежный, теплый звук). В руках еще одной участницы коллектива, Аллы Толкачевой, мандолину то и дело сменяла мандола — инструмент более бархатного тембра. Также в ансамбле представлена барочная гитара (Мануэль Муньос), не уступающая мандолинам по изысканности. От гитары классической ее отличает более светлое звучание, но в то же время очень упругое, отлично подходящее для исполнения партии континуо в ансамбле. Вместе с ней в эту группу вошли, конечно же, клавесин (Жан-Кристоф Леклер) и виола да гамба (Жан-Даниэль Аро).
Несомненно, ожидаемыми оказались в программе концерты Вивальди: до мажор для мандолины и соль мажор для двух мандолин — одни из самых знаменитых произведений для данного инструмента. Также достаточно известна и клавирная соната ре минор Скарлатти для сольного инструмента, коим в данном случае выступила мандолина. А вот остальные партитуры в России прежде если и звучали, то крайне редко, лишь благодаря подвижникам и большим любителям старинной музыки: целая анфилада танцев композиторов позднего Возрождения — чакона Николы Маттеиса, очаровательная фолия неизвестного автора и даже танцевальная сюита, основанная на произведениях из сборника «Светоч и путеводная звезда» испанского гитариста, арфиста и композитора XVII века Лукаса Руиса де Рибайяса. Не меньшим раритетом является и Концерт для многих инструментов итальянца Эваристо Феличе даль Абако — вполне себе шедевр, в котором ощущается определенное влияние Вивальди, но все-таки довольно самобытный.
Услышать все эти редкие музыкальные полотна в исполнении подобного ансамбля — опыт поистине уникальный, потому неудивительно, что даже в воскресный солнечный день — самое время для прогулок — концертный зал был почти полон, а публика еще долго не желала отпускать виртуозных, лучезарных исполнителей, и очень отрадно было видеть подобную приверженность старинной музыке и прекрасной мандолине.
Публикации об искусстве и музыке
